Читать книгу "Пещерное ретро  - Елена Кароль"

— Екатерина Юрьевна, если я не ошибаюсь?

Кивнула.

— Ивнариэль Лу Ноэль, для вас Иван Александрович. — Мужчина кивнул мне, пожал руку Слаафу, а затем немного возбужденно продолжил: — Рад, что вы подъехали лично, у меня для вас новости, о которых я предпочел бы сообщить у себя в кабинете. Илья Дмитриевич, вам тоже стоит пройти с нами, эти новости в какой-то мере касаются и вас.

Я постаралась скрипнуть зубами как можно тише, но на мою негативную реакцию обратили внимание абсолютно все: врач натянуто улыбнулся и жестом предложил нам идти за собой, Слааф поморщился, а Илья дождался, когда мы пройдем мимо него, и последовал за нами.

И только спустя пару минут, когда мы все заходили в просторный кабинет главного врача, миновав приемную и суровую орчанку-секретаря, я поняла, что эльф по имени Иван Александрович, оказавшийся не просто лечащим, а еще и главным врачом, позвал нас к себе не просто так. Новости? Что за новости, которые можно сообщить лишь в кабинете главного врача, да еще и при посторонних, в смысле, при младшем Никифорове?!

— Итак, начну с главного. Кризис миновал, здоровье вашей сестры на текущий день стабильно тяжелое, но с одним нюансом. — Врач сделал паузу, посмотрел на Слаафа, на Илью и остановил взгляд на мне. — Утренние анализы показали, что ваша сестра беременна. Отец — Илья Дмитриевич. А теперь вопрос, будем ли мы сохранять беременность?

На этот раз пауза была дольше. Намного дольше. Я не могла сказать ни слова и просто сидела в ступоре, всеобъемлющем и глубоком.

Не дождавшись нашей реакции, врач снова заговорил:

— Я понимаю, это все очень неожиданно, но поверьте, вопрос непраздный. Елизавета Юрьевна и без того находится на круглосуточном подключении к аппаратам жизненного обеспечения, и мы не можем поставить под угрозу ее дальнейшее выздоровление. Беременность в столь юном возрасте при подобном негативном состоянии здоровья, еще и от инкуба, может стать тем решающим фактором, который поставит под угрозу ее жизнь. К тому же я не могу пока дать гарантий, что развитие самого плода будет без патологий. Вы ведь знаете, что оба партнера в момент зачатия находились под наркотическим опьянением.

Слова эльфа доносились до меня сквозь туман. Он говорил… Много, понятно, доступно… Но слышала я лишь одно. Лиза беременна. От Ильи. И если ничего не предпринимать, этот ребенок ее убьет.

Ребенок… Мою сестру убьет ее собственный ребенок.

Не знаю, когда перед моим лицом появился стакан с водой, потому что я увидела его только тогда, когда он коснулся губ. Сморгнула… и поняла, что глаза полны слез. Кивнула, что вижу. Отпила… Поняла, что в стакане не только вода, но и что-то еще. Наверное, успокоительное…

Выпила до дна, почувствовала, как крепко обнимает меня Слааф, и только спустя несколько минут, когда гул крови в ушах притих, а ком в груди начал таять, я кивнула вновь и просипела:

— Ваше предложение? Аборт?

— Варианта два.

Я повернула голову к врачу. Два? Почему два?

Иван Александрович был невероятно напряжен и не сводил пристального взгляда с Ильи, который сидел напротив нас.

— Да, вы не ослышались, варианта действительно два. Первый, как вы и предположили, — аборт. Естественно, это отрицательно скажется на здоровье пациентки, но восстановление пойдет скорее, и мы избавимся от такого негативного фактора, как нежелательная беременность. Однако тут я хочу предостеречь вас от такого нюанса, как последующее бесплодие. Не берусь утверждать голословно, но риск очень велик. Второй же вариант тоже не лишен своих подводных камней, но тут все зависит от желания второй стороны.

И снова — странный взгляд на Илью. Да что ж такое-то! Можно уже без пауз!

— Иван Александрович! — Я снова начала переживать, и рука Слаафа тут же накрыла и сжала мою ладонь. — Давайте без недомолвок и таинственных взглядов! Какой второй вариант?

Эльф посмотрел на меня, слегка скривившись, но все-таки ответил:

— Свадьба и последующий обмен энергиями. Елизавета Юрьевна получит часть иммунитета супруга, что защитит ее и плод. И, предупреждая ваш закономерный вопрос, отвечу заранее — супругом может стать лишь отец ребенка.

Я выругалась. Громко. От души. Не посмотрев на то, что Слааф поморщился, эльф недовольно цыкнул, а инкуб еще при последних словах врача спрятал бледное лицо в ладонях. Подумаешь, неженки!

И только я набрала воздуха в легкие, чтобы продолжить, как Илья убрал ладони и торопливо выкрикнул, сжимая кулаки:

— Хватит! Я сказал, что принимаю на себя всю ответственность за произошедшее! Я согласен жениться на Лизе. Я не желаю, чтобы мой первый ребенок погиб под скальпелем хирурга! И я не допущу, чтобы из-за этого пострадала Лиза! И если ты, — на меня наставили дрожащий палец и продолжили цедить сквозь зубы, — против моей кандидатуры только потому, что я весь такой неположительный, то подумай хотя бы о сестре!

— Поверь, о ней я думаю в первую очередь. — Горько прошептав, нашла взглядом стакан и с сожалением скривила губы — он был пуст. — Ты ведь никто, Илюша. Пустышка. Твоего благородного запала хватит лишь на неделю, а может, и меньше. А что потом? Ребенок не игрушка. Это круглосуточная забота и внимание. Терпение и снова терпение. А Лиза? Ты понимаешь, что она сама еще ребенок? Она такая же, как ты, а может, даже еще глупее и безответственнее. Кафе, клубы, ночные посиделки в чатах — и все. Она не умеет быть женой и тем более матерью… Ты понимаешь, что, как только этот ребенок родится, он станет вам не радостью, а обузой? Я более чем уверена, что вы даже и недели вместе прожить не сможете, не говоря уж о девяти месяцах. Это бессмысленно. Просто бессмысленно…

— Кхм. Прошу прощения.

Я перевела взгляд на дверь.

Ну вот… Еще один заинтересованный. Кивнула и отвернулась, а Никифоров-старший, наверняка прекрасно расслышавший мои последние слова (интересно, с какого места он подслушивал?), прошел в кабинет, сел на стул рядом с сыном и напряженно уставился на Ивана Александровича.

— Я получил ваш вызов и приехал как только смог. Не могли бы вы повторить все с самого начала? Боюсь, я услышал далеко не все.

— Ребенок? — Аристократичные губы неприязненно скривились, а выцветшие от прожитых тысячелетий когда-то ярко-синие, а сейчас невзрачно-голубые глаза недовольно прищурились. Тонкие изящные пальцы небрежным жестом, отточенным за века, откинули пепельную прядь со лба, на котором никогда не было и не будет морщин, и мужчина все-таки задал интересующий его последние три минуты вопрос: — Зачем?

— У тебя свои методы испытаний, а у меня свои. — Девушка, как две капли воды похожая на собеседника, но при этом не в пример моложе и беспечнее, в этот момент была невероятно серьезна. — Ты создаешь многоходовки, чтобы испытать одного, а я всего лишь свела двоих, чтобы испытать многих. Тебе не кажется, что так практичнее?

— Но выгода? В чем твоя выгода? — Мужчина подбросил в руке свежий энергетический шар с последней поступившей в его пользование душой, якобы намекая, что у него как раз эта выгода имеется.